Помощник ректора Ю.А. Салтанов рассказывал мне, как он был приглашен в ответ на это обращение в секретариат исполкома Моссовета, выслушал там благодарность университету за проявленную инициативу и был рад полному согласию с предложениями за исключением одного:

—    А кто это Штернберг, выговорить трудно, немец или еврей?

Салтанов разъяснил, что Павел Карлович Штернберг — виднейший университетский астроном и профессор, но вместе с тем и большевик, один из руководителей Октябрьского переворота в Москве, революционер, обеспечивавший то-погеодезическими расчетами и картами боевые действия в дни революций 1905 и 1917 годов; он же давал координаты на обстрел Кремля. А по сигналам точного времени из института его имени вы проверяете часы...

—    Ну вот и хватит с него института, а то язык сломаешь. Подберите что-нибудь еще!

За красную стрельбу по белому Кремлю не упрекали — тогда это было еще «не политично».

Салтанов рассказал, как он был смущен. Легко ли сымпровизировать, — найти крупную фигуру, желательно университетскую, сопоставимую с рангом Ломоносова или Менделеева! Вдруг ходатая осенило: ведь на Воробьевском шоссе, перед въездом с него на будущий Метромост, было совсем недавно — в 1953 году — построено новое здание, в которое переехал со Старомонетного Институт геохимии и аналитической химии, носящий имя Вернадского. Салтанов обрадовался и тут же осторожно предложил:

—    А может быть, проспект Вернадского?

Это имя в середине 50-х годов было совсем не так популярно, как теперь, его знали преимущественно геологи и другие природоведы, в меньшей степени философы. Ведь только с 1958 года в Париже по линии ЮНЕСКО было поднято на щит природоохранное движение с опорой на концепцию Вернадского о биосфере. Всемирное призна