роде, Петрозаводске, но ведь и в Москве достойно звучала бы Державинская улица! Для Тютчева — и то лишь в 1988 году решили выделить аллею в Узком (Тютчевскую) — невдалеке от фамильного владения Тютчевых в Теплом Стане.

Чудесный поэт Майков — и фамилия-то радостная, майская. Но улицу Майкова превратят в Майкову, а назовешь Майковская, — перенесут ударение (как из Болотниковской сделали Болотниковскую), и уж Майковскую, конечно, переврут в Маяковскую...

Плещеев улицы удостоился, но и то не как лирик, а скорее по другой анкете — как отбывший ссылку в Оренбуржье петрашевец, написавший «Вперед, без страха и сомненья».

А что получилось с именем повелителя символистов Брюсова? Брюсовский переулок был связан не с его фамилией. Землей тут владели Брюсы — династия, восходящая к сподвижнику Петра I генерал-фельдмаршалу Брюсу. В конце XVIII века Яков Брюс, генерал-губернатор Москвы, построил здесь так называемый Брюсов дом, известный в общественной жизни города.

Но умирает дивная певица Нежданова, и старинное имя не пожалели отдать в память артистке, кстати, не единственной из звезд Большого театра, живших в этом лее переулке. При всех ее заслугах, делать так не следовало, а рассуждали — представляю, как: подумаешь, губернатор, не поэт же коммунист Брюсов... Вот и ездим «по Неждановой»... В мае 1993 года имя переулку вернули, но чтобы не думали о поэте, написали не Брюсовский, а по праву старшинства — Брюсов. На памятной доске можно напомнить, кто был Брюс и чем дорог Москве Брюсов дом.

Свои классики у детской литературы. Впрочем, давно уже не только юношеским стал Арсеньев — его имя могло бы быть законным соседом Уссурийской и Хабаровской улиц. А Корней Чуковский — нужна ли улица? Дача в Переделкине уже при жизни была его музеем. Да и путать будут с улицей Корнейчука (кстати, ведь Чуковский — псевдоним, фамилия писателя была Корнейчуков).