уже в 50-х годах имя замоскворецкой Лужниковской вызывало недоумение. В 1969 году ее переименовали в честь Л.А. Бахрушина, создателя Театрального музея, для которого он в конце этой улицы построил особняк. Музею в 1^18 году было присвоено его имя — только тут фамилии щедрых благотворителей Бахрушиных наконец улыбнулась судьба.

Были в «природных» решениях комиссии и странности. Островскую набережную Яузы, имя которой напоминало о существовании у се устья небольшого островка — чем не «топографический признак »? — переименовали в Подгорную, топографически, конечно, тоже звучащую, ибо проходила «под горой » (под Швивой Горкой). Теперь на этой набережной остался единственный дом — высотный «Котсльнический».

А в 1954 году почему-то решили расстаться с Кожевнической набережной на противоположном берегу Москва-реки и с несколькими Островскими переулками. В их названиях звучала связь с островками между двумя рукавами Водоотводного канала и рекой, но их переименовали в Шлюзовые — в память о существовавших тут с 1835-го по 1937 год шлюзах.

По пойменному лугу речки Кашёнки, притока Яузы, в Ос-танкине назвали Кашёнкиным Лугом бывшую улицу Панин Луг — в ее имени звучала фамилия землевладельца. Комиссия об этой мотивировке сама сообщила в печати, но позже появились и другие версии — что речка была не Кашёнка, а Каменка, а что Кашенкин был тоже землевладельцем. Позже это имя, чье бы оно ни было, перенесли с застроенной прежней на вновь возникшую улицу (1965).

Вот, пожалуй, и все «природоведческие» вклады сытинской комиссии в московские имена. Их дальнейший обзор удобнее вести по отдельным компонентам ландшафта — рельеф, грунты, реки с озерами, живая природа (растительность, животный мир). В заключение надо будет сказать и об именах, отражающих целостные природные комплексы — ландшафтные урочища.