была только в конце позапрошлого века, после отмены крепостного права (в 1870—1890 годах). К тому времени обломки телег и повозок наверняка были занесены плотным слоем речного ила.

Вроде бы все исследования и свидетельства убеждают нас в том, что крест (или кусок от него) был утоплен именно в речке Лосминка. Кажется, никаких сомнений быть уже не может. Масса косвенных доказательств однозначно указывает на это место. Все остальные потенциальные переправы, озерца и прудики отброшены по разным причинам. Останавливаться на них мы не будем, но поверьте, они были проверены все, и даже совершенно невероятные варианты тоже. Но как же тогда расценивать строки из мемуаров графа Хохберг-Баденского? Смотрите, что он пишет.

«Мы шли по большой дороге из Минска в Строгани ночью 5-го декабря. Недалеко от села Крапивны ночью мы нагнали главный штаб итальянского вице-короля, который ещё не выступил дальше, и нам пришлось ждать на морозе, пока он не очистит квартиры. Потом нам сказали, что ещё не продвинулись фургоны с трофеями, взятыми из Москвы, как, например крест Ивана Великого и другие вещи из Кремля. И мы опять должны были ждать. Обиднее всего, что часть этих вещей всё равно погибла в непродолжительном времени в пути, а их остаток около Вильно».

Вы не находите это заявление, этот абзац странным? Через двадцать дней после того, как наш крест точно упокоился на последней переправе перед городком Красным, он словно птица Феникс воскрес вновь! Причём заметьте, говорится об этом событии весьма буднично, в том контексте, что, мол, зря мы его так берегли, всё равно пропал. Откуда же взялся второй крест? Или их в действительности было несколько?

Чтобы разобраться в данной проблеме, давайте сходим в Кремль и посмотрим сами на знаменитую колокольню. Вот мы подходим к громадному белокаменному сооружению, задираем голову и видим... целых три креста! Не один, не два, а целых три! Вот это фокус, вот это поворот! Несомненно, и во время французского нашествия данная постройка была в том же самом виде, и кресты над ней возвышались точно так же, как и сейчас. Теперь становится совершенно непонятно, сколько же крестов было снято в Кремле с колокольни. И заодно не мешало бы выяснить то, какое количество из снятых французы увезли из Москвы!

Поиски дополнительной информации по этому вопросу вскоре дали кое-какие результаты. Выяснилось, что перед уходом французов из Москвы была предпринята попытка взорвать и Ивановскую колокольню, и расположенную