ЗАНОРЕННЫЕ ПОД ДОМАМИ

История прячется в деталях



Когда исследователи будущего станут писать «Историю СССР», они вряд ли изберут в качестве мерила партийные съезды. Но вот что именно покажется им существенным, предугадать сложно. Может быть, пригодятся эти заметки о нашей совсем не давней истории, объединенные местом действия – Тихим океаном.



Заговоренный Сангар

Весело в Сангарском проливе летом. Яхты и катера снуют через узкую ленту воды с Хоккайдо на Хонсю и обратно. Самолеты и геликоптеры то и дело проносятся над волнами.

Штурман нашего супертраулера Женя Бондаренко вышел на мостик и мечтательно жмурится на солнышке.

- Сотню раз, наверно, здесь проплываю, а на берегу ни разу не был и, верно, уже не буду! – говорит он вдруг, глядя на близкий зеленый берег. - Куда только не заносило… И в Сидней, и в Веллингтон, на острове Кергелене у самой Антарктиды с морскими львами фотографировался, на Соломоновых островах раковины собирал, а сюда никак!

Вообще-то, Сангар или Цугару, если именовать его по-японски, открыт для гражданских судов любых стран без ограничений.

- Один раз почти повезло, пришел сюда на танкере, но… День стоим, два, три, а береговые власти и к пирсу не пускают, и заказчику не дозволяют груз принять. Мы радиограмму в пароходство, оно в министерство, а Москва велит ждать. Мы и постаиваем, да и куда торопиться, валюта идет, этак на лишний магнитофон накапает… На четвертые сутки японцы заявили, наконец, что шпионский корабль видеть у себя не желают и подались мы вместе с нефтью по министерскому приказу в Сингапур!

- Что же у вас шпионского-то было? - рассеянно спросил я, глядя на лавировавший в полумиле красно-белый парусный катамаран.

- Ничего серьезного, - откликнулся Бондаренко, - разве что название…

- А как звались-то?

- Очень даже подобающе: «Рихард Зорге»!



Юмор для внутреннего потребления

Есть юмор для всех, а есть шуточки для узкого круга, которые к широким массам не выносят - как сор из избы. Меж себя их, может быть, и повторяют, но посторонним - ни гу-гу... Не будет же, в самом деле, вор в законе рассказывать «фраерам» анекдоты про коллег-паханов?! Не по чину им, не по рангу такое слушать. Сами позлословим, а остальным за то же самое язык подрежем.

Потому-то столь редко и выплывает за предел своего круга какое-либо анекдотическое событие из жизни в замкнутом общественном пространстве. Взять хотя бы КПСС. Единственный в моей практике пример воистину партийного юмора я встретил в стенгазете, висевшей в приемной райкома партии в камчатском селе Тиличики году этак в 1974-м. В райком меня занесла обязательная неизбежность, по прибытии в командировку, непременно представляться главному персонажу местной текущей истории - первому секретарю РК.

Дело было в первый понедельник после «Коммунистического субботника», когда, очевидно, и появилась недурная карикатура, изображавшая солидных граждан в тяжелых пальто с каракулевыми воротниками, толпившихся у заметенного снегом сарая, с попутным четверостишием:

На Ленинском субботнике
Партийные работники
Одной лопатою на всех
От кур отбрасывали снег!

В стенгазете было еще несколько подобных эпиграмм, но записать я их не успел, поскольку сразу после прочтения был приглашение в кабинет, из которого как раз выходил опередивший меня представитель обкома. Через четверть часа я вновь оказался в приемной, но стенгазета уже исчезла. На просьбу показать мне ее еще на пару минут секретарша улыбнулась и ответила, что обкомовец неодобрительно отозвался о содержании «Боевого листка» и потребовал его снять. Кто-то из местных пытался отстоять произведение партийного творчества хотя бы обеда, но услышал в ответ безапелляционное: «Над святым не шутят!».



Подквартирный зверь песец

У каждой деревни свой юродивый, у каждой территории свои заморочки. Самую дивную из них я повстречал на Командорских островах.

Для несведущих в географии поясню, что эти два клочка суши были открыты второй Камчатской экспедицией капитан-командора Витуса Беринга. Здесь начальник уникального по размаху географического предприятия и завершил свой земной путь...

Сейчас Командоры - полузабытый Господом и светскими властями участок земной тверди посреди пучин. Но какие дела вершились там раньше! 25 мая 1946 года Островной Алеутский Туземный районный исполнительный комитет постановил (цитировать буду много, потому что это того стоит):

«Намеченные практические мероприятия предыдущим решением исполкома по подготовке к выселению песцов из населенных пунктов со стороны зверосовхоза полностью не выполняются как-то: кормушки своевременно не снесены, норы для норения песцов, находящихся в селах не приготовлены! В результате чего произошло занорение в старых норах, т.е. под домами квартир, что не представило возможность выполнения решения.

Исполком районного совета депутатов трудящихся решил: за неприятие должных мер по подготовке выселения песцов из населенных пунктов врид (временно исполняющего должность - О.Д.) директора зверосовхоза Макарова предупредить.

В связи с затяжкой подготовительных мер к выселению песцов, в результате чего происходит уже занорение песцов под квартирами, в силу вышеизложенного ранее вынесенное решение о выселении песцов из населенных пунктов отменяется…

Обязать дирекцию зверосовхоза производить подкормку песцов, заноренных под квартирами в текущем лете с таким расчетом, чтобы не создавать загрязнения возле квартир непоеденным кормом песцами.

Поручить дирекции совхоза подготовить мероприятия по вопросу выселения песцов из населенного пункта зимой этого года».

По прочтении трагикомичного документа, приведенного здесь с доскональным сохранением орфографии и синтаксиса подлинника, я попытался выяснить что-либо о конечных итогах уникальной «переселенческой» акции. Увы, со времен борьбы с песцами минуло четверть века, вспомнить что-либо могли только аборигены-алеуты, а они народ замкнутый, к рассказам о чем бы то ни было не склонный. Оставалось только надеяться, что вридд товарищу Макарову все же удалось нарыть нор на будущую зиму.

И стало быть, избавить райцентр от «подквартирных» пушных зверьков, а себя от выговора по советско-партийной линии.



Кто был всем, тот стал никем

Про этот случай я услышал от русского американца профессора Николая Рокитянского, когда он приезжал в Тотьму на открытие памятника основателю первого поселения русских в Калифорнии Ивану Кускову.

Премьер Временного правительства Александр Керенский после бегства из Петрограда обосновался в Америке. Жил он там весьма не богато. Скудный долларовый ручеек притекал к нему разве что после лекций, с которыми он время от времени выступал в университетах США. Одно из последних в жизни Александра Федоровича приглашений пришло из калифорнийского университета. Лекции прошли с успехом и попечители университета пригласили Керенского провести конец недели в студенческом «кампусе».

Профессор Рокитянский, с легкой руки которого престарелый политик и попал в Калифорнию, показал гостю апартаменты и пригласил на прогулку перед званым ужином. Едва они вышли на аллею, впереди показался всадник. Подскакав вплотную, он остановил коня и отдал Керенскому честь. Всадник ускакал, а Александр Федорович мрачно посмотрел ему вслед и признался Рокитянскому, что точно такая же сцена имела место и накануне.

- О, не удивляйтесь, - сказал историк. - Это же граф Милорадович! Я хорошо знаю его. Он преподает богатым дамам верховую езду. Думаю, что он искренно хотел поприветствовать Вас как главнокомандующего русской армией!

- А вы не могли бы попросить графа впредь воздержаться от подобных жестов? - недовольно спросил Керенский.

- Разумеется, но вы рискуете оскорбить Милорадовича в лучших чувствах.

- Скажите ему как можно мягче, что я очень признателен человеку, не забывшему времена, когда Керенский был ВСЕМ, но хотел бы обойтись без напоминаний о том, что сегодня стал НИКЕМ!